Онлайн-журнал "Гелос"

Одной из самых крупных и пользовавшейся наибольшей известностью фабрикой художественной бронзы в России была фабрика Ф. Шопена в Санкт-Петербурге.

Заведение Шопена помещалось на Васильевском острове, на 25 линии, в собственном доме Шопена. Магазин был в Петербурге на большой Морской, 70, в доме Руадзе или Лесникова225. В Москве Шопеном был открыт магазин на Тверской ул., 56, в доме Варнина.

Фабрика была основана в 1805 году на Васильевском острове иностранным купцом Гереном. Позднее предприятие было расширено и заново оборудовано преемником Герена, Шопеном старшим, выходцем из Франции, обосновавшимся в Петербурге. Отец Ф. Шопена поставил производство на широкую ногу. Уже в 1820-х годах он выписал из Парижа не только необходимое оборудование, но и опытных французских мастеров литейщиков, чеканщиков и позолотчиков. К 1843 году заведение Шопена старшего насчитывало около 100 человек рабочих и ведущих мастеров.

Фабрика просуществовала на Васильевском острове до 1870 года, когда и магазин, и фабрика были расширены и переведены на Обуховский проспект, дом Яковлева, 12.

В это время предприятие возглавлял Феликс Шопен, прославившийся выпуском лучших в России изделий из бронзы и различных ее заменителей. 1860-80-е годы — период наивысшего расцвета производства художественной бронзы в России.

С середины XIX века Шопен приобрел гальванопластический завод герцога Лейхтенбергского и исполнял почти все государственные заказы, связанные со строительством Казанского и Исаакиевского соборов, Кремлевского дворца и других царских резиденций. Шопен принимал участие в восстановлении зал Зимнего дворца, отливал осветительные приборы для Павловска, Гатчины, Царского села. Его бронзы были высоко оценены экспертами художественно-промышленных выставок и регулярно отмечались наградами. С 1870-х годов Ф. Шопен являлся членом комиссии столичных художественно-промышленных выставок. Уже в 1861 году профессор М. Киттары писал в Обозрении Санкт-Петербургской выставки русской мануфактурной промышленности: «Лучшие его произведения украшали Исаакиевский собор, Кремлевский дворец в Москве и Петербургский Эрмитаж…». За ним большое будущее, — отмечалось в обозрении выставки промышленных изделий в 1801 году227

Кроме того, Шопен исполнял заказы на бронзовые украшения к фарфоровым и хрустальным изделиям Императорского фарфорового и Императорского стеклянного заводов Петербурга. В 1849-53 годах Шопен «принимает на себя исполнение по самым умеренным ценам бронзовых оправ» для фарфорового завода228. В 1857 году за исполненные бронзовые с фарфором часы в Царскосельский дворец Шопеном было получено отдельно за бронзу 700 руб.229 Кроме художественных бронзовых оправ для фарфоровых и стеклянных изделии Шопен изготовлял и монтировал к готовым вазам карсельские лампы:«… к присланным в феврале месяце сего года (1858 г.) из Зимнего Дворца четырем фарфоровым вазам в Японском вкусе, поручено было фабриканту Шопену приделать карсельские лампы…». «…Означенные вазы.., отправлены 25 числа в Царскосельский дворец… для представления Ее Императорскому Величеству Государыне Императрице Марии Александровне»210. За монтировку карсельских ламп и «обделку бронзою» ваз Шопеном было получено 970 рублей.

Известно, что при Екатеринбургской гранильной фабрике, поставлявшей огромные торшеры в Зимний дворец, были свои бронзовщики, но, в основном, бронзовые детали к вазам исполнялись придворными петербургскими фабрикантами на месте, в Петербурге. Изготовлением бронзовых украшении к вазам занимался и Шопен. «По словесному приказу г Министра Императорского Двора поручено было бронзовых дел мастеру Шопену изготовление бронзовых украшений к малахитовой чаше на трех ножках в виде жертвенника…».

В журнале Кабинета Николая I упоминается о том, что составление рисунков бронзовых ручек к вазам серо-фиолетового порфира и к орле-цовой чаше было поручено петербургским бронзовых дел мастерам -Английскому магазину «Никольс и Плинке», Тигельштейну, Шрейберу и Шопену.

Таким образом, кроме крупных заказов, петербургские бронзовщики исполняли для Императорского двора все доделки, поправки, отдельные детали архитектурного убранства, вплоть до художественно-оформленных бронзовых накладок для замка, дверных и оконных приборов — ручек и шпингалетов. Бронзы проектировались не только архитекторами и художниками, но также и на самих фабриках, как, например, у Шопена. Сохранился целый ряд рисунков и проектов бронзы неизвестных или малоизвестных русских мастеров и художников, работавших на Шопена и на других предпринимателей.

Изделия фабрики Шопена пользовались в России большой популярностью не только из-за того, что они были распространены в большом количестве, но также из-за высокого качества исполнения художественной бронзы. Марка Шопена позволяла его произведениям проникать в самые аристократические дома и дворцы. В 1882 г обозреватель Всероссийской художественно-промышленной выставки отмечает’ «Стоит припомнить все, что было сделано этой фабрикой для петербургских дворцов, частных и общественных зданий, церквей, чтобы убедиться, как производство ее постепенно росло и вместе с тем совершенствовалось»233.

Благодаря колоссальным заказам дворцов, храмов и частных лиц, давших возможность расширить производство, Шопен мог разнообразить свою продукцию новыми произведениями, внедряя, например, в свое производство, наряду с западноевропейскими моделями новую тематику «национального» направления, широко распространившегося в России во второй половине XIX века.

Уже в 40-х годах XIX века изделия из бронзы Шопена можно было разделить на две группы. Одна группа носила название фабричной продукции и изготовлялась специально на широкий рынок. В основном, это были часы, канделябры, люстры, украшения для каминов и прочие предметы, изготовленные по французским образцам — «по формам господствующей моды.»234 К числу таких бронзовых изделий принадлежат каминные гарнитуры в «рокайльном стиле, украшавшие интерьеры Гатчинского дворца».

Другая фуппа бронз Шопена середины XIX века принадлежит к «разряду произведений изящных искусств»; к этой группе относятся камерные скульптурные работы, в частности, первые попытки Шопена работать на «русские» темы: его серия бюстов российских царей в натуральную величину, которая не имела успеха и получила в 1854 году отрицательную оценку со стороны Министерства Императорского Двора, которому Шопен, «будучи в чрезвычайно стесненных обстоятельст

вах»235, предлагал ее приобрести. После осмотра 63 бюстов, предложенных Шопеном236, Министерство дало заключение, «что касается до бюстов Российских великих князей и царей, начиная с Рюрика, то бюсты эти, представляя фантазию художника, не заключают ничего особенно замечательного в художественном отношении».

Впоследствии Шопеном выпущена серия этих же бюстов в уменьшенных размерах, пользовавшаяся успехом на протяжении всего XIX века. Эти небольшие бюсты изготовлялись из различных материалов, начиная от золоченой бронзы, кончая цинком. Все они были на круглых постаментах, на которых стояло имя изображенного правителя.

Бюсты русских царей, а также ларцы для хранения грамот из Кремля, сделанные Шопеном в 1856-59 годах по рисункам академика Ф.Г Солнцева, являлись данью новой моде на национальное искусство и отзвуком официального «русского стиля» в бронзе. Некоторые бронзовые люстры, канделябры, бра Большого Кремлевского дворца были отлиты на фабрике Шопена. У него отлиты двери, люстры и прочее убранство для Храма Христа Спасителя и Исаакия, которые по чистоте работы «могли бы составить славу любому мастеру».239 Но, кроме серии скульптурных произведений подобного «русского стиля», Шопену принадлежит заслуга отливки новой бронзовой реалистической скульптуры, знаменовавшей целый этап в русском прикладном искусстве 18ь0-80-х годов: основные отливки скульптур Е.А. Лансере были исполнены на фабрике Шопена.

Несмотря на колоссальные заказы, исполнявшиеся Шопеном в первой половине XIX века и позднее, фабрика не могла существовать без массовой продукции. Коммерческая выгода быстрого сбыта бронз, рассчитанных на более широкого потребителя, вынуждала расширить ассортимент своих изделии, вплоть до заменителей бронзы и выделки архитектурных деталей и садовых украшений из цинка и прочих металлов. Шопен пытался конкурировать даже с петербургскими серебряниками в производстве изделии из серебра.

Кроме бронзы, уже в 1861 году были известны работы Шопена в серебре. Однако в последнем предприятие Шопена не достигло такого высокого мастерства, как в изготовлении художественной бронзы, поэтому серебряные изделия Шопена на фоне блестяще исполненных бронз, выглядели посредственными.

Так, группа предметов из серебра, исполненная им в 1861 году, предназначенная для сервировки стола, представляла собой сложную скульптурную композицию, которая была подвергнута критике проф. Кит-тары: в общей группе фигур обозревателю выставки «более нравятся атрибуты и чеканка, впрочем далеко не удовлетворительная…» Нам кажется — пишет Киттары, — серебро требует большей тонкости в исполнении, большего искусства, а серебряные вещи г. Шопена, несмотря на сотни фунтов вложенного в них благородного металла, кажутся посеребренной бронзой».

О разнообразии продукции фабрики Шопена может дать представление ассортимент изделий, представленный им на выставку русской промышленности в Петербурге в 1861 году. На выставке были главным образом так называемые «фабричные изделия», т.е. изделия, шедшие на широкий рынок. В основном, это бронзы, исполненные по французским моделям, выписанным Шопеном из Франции. Обозреватель выставки профессор Киттары справедливо делает упрек по адресу Шопена в отношении отсутствия национальной тематики: «Отчего бы первоклассным нашим заведениям по делу бронзы не похлопотать о моделях русских?».

Стремясь приноравпиваться к новым вкусам русского промышленного дворянства и буржуазии, Шопен вводит в свое производство в 1850-60-х годов патинированную бронзу, отвечавшую новым колористическим решениям в интерьере. Различными опенками тонов патинированной бронзы, имитировавшей различные металлы, в сочетании со светлой бронзой и даже золочением, Шопен и другие бронзовщики достигали больших эффектов, но вместе с тем лишали бронзу ее лучших качеств. Типичным изделием новых видов бронзы была статуя «Северная звезда», изготовленная по французской модепи для выставки 1861 года, и часы, в которых постамент и верхняя часть корпуса часов создавали особую декоративность благодаря соединению темных и светлых тонов бронзы.

Производство бронзовых изделий Шопена в “подражательных стилях» подверглось резкой критике в 1870-х годах со стороны В.В. Стасова: «…большинство бронзовых статуй, храмов, канделябров и часов г. Шопена, которые бесчисленны и громадны, блестят позолотой, но не блестят новостью и изяществом форм: это все общеизвестный, парижский магазинных товар».

В.В. Стасов дал правильную оценку массовой продукции бронзы фабрики Шопена. По существу, это были бездумные копии французских бронз, которые фабрикант стремился сделать как можно более «французскими», чтобы удовлетворить покупателей, не очень любивших русский товар и предпочитавших вывозить из Франции предметы роскоши, нежели довольствоваться отечественными. Вследствие требований основного покупателя бронзы — русской аристократии — многие русские бронзовые мастерские вынуждены были отказаться от попыток и создания самостоятельных русских моделей. Стремясь изготовить наиболее ходкий товар, петербургские мастера работали над копиями французских бронз. Бывали случаи подделок русских бронз под французские. Мастера (тот же Шопен) часто намеренно не ставили клейм, надеясь выдать свою продукцию за привозную. Иной мастер отваживался даже ставить поддельное французское клеймо, благодаря чему удавалось обмануть падкую на все заграничное часть русских покупателей.

Ассортимент «французских бронз» второй половины XIX века не отличался большим разнообразием, строгостью стиля и высоким качеством исполнения. В основном, это были повторения старых форм (каминные и гостиные гарнитуры) и старых стилей. Каминные гарнитуры бесконечно варьировали старые темы путти, нимф, сатиров, вакханок или повторяли прежние мифологические группы «классики». Подобными же чертами характеризуется и основной ассортимент бронз Шопена, повторявший путь французских изделий времени Наполеона III, которые представляли собой «пышную помесь всех стилей».

1860-80-е годы были своеобразным и интересным периодом в истории русского декоративно-прикладного искусства. В эти годы бронза Ф. Шопена обогатилась новым видом изделий: реалистической камерной скульптурой. Говоря о Шопене и критикуя его за отсутствие «национальных произведении», Стасов, видимо, не учел замечательных отливок бронзы Лансере и др. скульпторов-реалистов, которые уже с 1869 года Шопен стал внедрять в свое производство. Новая национальная тематика была сразу же отмечена на выставке 1870 года, где предприниматель поспешил ее разрекламировать. Произведения Лансере и русских анималистов (Обера, Либериха и др.), представленные на выставке, были высоко оценены обозревателями: «…замечательные по свежести изобретения, по изяществу форм, превосходству отливки и тщательности отделки».

В привлечении в производство еще неизвестного молодого скульптора, изделия которого имели такой шумный успех, Шопен правильно усмотрел спасение своего производства от конкуренции и разорения. Новая тематика, видимо, сразу же принесла солидные доходы, т.к. с 1870-х годов Шопен расширил фирму и объединил помещение фабрики и магазина в одном месте, что снизило себестоимость изделий. В журнале «Всемирная иллюстрация» за 1870 год было помещено объявление, в котором говорилось, что фабрика и магазин бронзы Феликса Шопена переведены на Обуховскии пр., в дом Яковлева близ Сенной (д. 12). «Вследствие соединения в одном помещении фабрики и магазина, публике представляется полное удобство в выборе вещей и моделей для заказов. Сокращая расходы производства, это дает возможность значительно понизить и продажную цену произведений. Фабрика Шопена существует более 60 лет и пользуется такой лестной репутацией, которой она ни в коем случае не решится утратить».

Фабрика объявила, что принимает всевозможные заказы даже по правке и чистке ламп и чугунные отливки «от малых ^о больших размеров». Шопен не ограничивался сбытом своих изделии в Петербурге, магазин его изделий существовал уже в 1865 году и в Москве на Тверской улице.

Предприятие Ф. Шопена достигло наибольшей известности в 1870-80-х годах благодаря внедрению новой свежей тематики реалистической скульптуры. Авторитет Шопена как фабриканта настолько возрос в русской художественной промышленности, что на выставке художественной промышленности 1882 года в Москве он был избран в число членов экспертной комиссии выставки по отделу фабричных и ремесленных изделии из металлов246 и «награжден правом изображения герба за введение в России вместе с бронзовым делом, многих новых моделей высокого достоинства, за долговременное существование фирмы и за постоянное стремление к усовершенствованию»547. На выставке 1882 года изделия фабрики Шопена были высоко оценены экспертизой: «нынешнего владельца фирмы Шопена можно считать принадлежащим к области русского искусства» — писалхь в отчете248.

Его «замечательные произведения, которыми он более всего отличался в Москве, в 1882 году»249, сделаны были в основном по моделям русских художников и скульпторов и в этом, действительно, была одна из важных заслуг его перед художественной отечественной промышленностью. Почти все его новые произведения художественной бронзы были исполнены по моделям Антокольского, Боссе, Лаверецкого, Монигетти, Набокова, Гуна, Чичагова, Соколова, Каминского и молодого скульптора Е.А. Лансере, «воспроизводящего у нас мотивы русской истории и быта».

К сожалению, и талантливый русский скульптор М. Антокольский, и Боссе, и Лаврецкий, давая рисунки и модели для бронзы Шопена, придерживались общепринятого мнения западных стилей, диктовавшегося спросом. Таковы были группы детских фигур на часах в стиле Людовика XVI (худ. Буше) работы Антокольского «1 канделябр в стиле рококо по рисунку Боссе, статуя, изображавшая молодого неаполитанца с обезьяной Лаверецкого и другие бронзы, представленные на выставке 1882 года.252 Шопену нужно поставить в заслугу стремление привлечь к проектированию художественной бронзы отечественных художников и скульпторов, попытку оторваться от прежних традиций и избежать зависимости от западноевропейского товара сомнительных достоинств. И, если он не был в состоянии подняться выше вкусов современного буржуазного общества, то он прилагал все силы для того, чтобы его изделия отличались русскими моделями и высоким качеством отливки и чеканки. «Благодаря мастерству Шопена по отливке и чеканке, — сообщалось в отчете о выставке, — творения русских художников становятся в ряды иностранных образцов и делаются достоянием всего образованного мира. Особенной благодарности заслуживает он тем, что воспитал множество русских мастеров и рабочих по бронзовому делу, которым многие заведения обязаны своим процветанием».

Среди учеников, получивших образование при его заведении, был и будущий его преемник Берто. Скульптуры и отливки с его клеймом были широко распространены в Петербурге и Москве в 1880-90 годах.

Но самой большой заслугой Шопена было привлечение к производству художественной бронзы скульптора Е.А. Лансере. Правильно уловив новые интересы передовой части русского общества, Шопен смело включил его произведения в постоянную продукцию фабрики. Он не просчитался — скульптура Лансере, искренняя и правдивая, пережила производство Шопена и его преемников и не утратила своей художественной ценности до наших дней.

Шопен купил в конце 1870-х годов право собственности на выпуск скульптур у Лансере. Нам известны 17 моделей, приобретенных Шопеном в это время у Лансере. Среди них были такие скульптуры, как «Ловля дикой лошади», заслужившая некогда восхищения В.В. Стасова, «Прощание казака с казачкой», «Казак с убитой под ним лошадью», «Возвращение пахаря, «Сокольничий», «Киргиз-охотник с беркутом» и другие работы скульптора, экспонировавшиеся на выставках отечественной художественной промышленности, живописи и скульптуры.

Для внедрения новой тематики, созвучной с современными событиями в 1883 году, по заданию Шопена, Лансере совершил поездку в Алжир и исполнил целый ряд моделей на африканские темы, интерес к которым повысился в связи с колониальной политикой Европы (в частности, Франции). К этим годам относятся работы Лансере «Африканский солдат на лошади», «Арабский сокольник верхом с соколом в руке», «Убитый араб со стоящей рядом с ним лошадью», «Алжирский осел», «Водовоз кабиль» (с двумя ослами), «Маленький Феллах на осле с амфорой» и другие. Все эти модели были отлиты Шопеном и поступили в его собственность.

Несмотря на ярко выраженное национальное устремление в творчестве Лансере, Шопен пытался его использовать в своих интересах, приноравливая произведения скульптора к современной моде. Так было в отношении произведений прикладного искусства.

После смерти Ф. Шопена в права наследства вступила его дочь, вышедшая замуж за француза. Уезжая во Францию, она увезла с собой целый ряд моделей, принадлежащих семье Лансере, о чем свидетельствуют архивные документы25®.

После смерти Ф. Шопена в конце 1880-х годов фабрика бронзовых изделий перешла к Карлу Берто, вскоре ставшим придворным поставщиком257 Судя по многочисленным отливкам произведений Е.А. Лансере, Берто продолжал отливать камерную скульптуру по моделям, купленным Шопеном в 1870-х годах у автора, сроком на 10 лет.

Сохранились сведения о том, что к концу XIX века фабрика переехала на Воронежскую улицу, д. 14. Контора и выставка, на которой были представлены основные работы Е. Лансере и каталог его произведений помещались на Почтамтской улице, д. 5.

Известно, что фабрика под руководством К. Берто продолжала принимать участие в художественно-промышленных выставках в России и за границей. Высоких наград были удостоены бронзовые изделия на выставках 1889 и 1900 годов в Париже и в 1896 году в Нижнем Новгороде. На этих трех выставках так называемая «шопеновская бронза» получила золотые медали258.

В одном из описаний Всероссийской выставки художественной промышленности 1896 года дана была как бы подытоживающая характеристика русской бронзы 1880-х годов. Автор статьи подчеркивает, что основная часть бронзовых изделий «не самостоятельна, подражает французским образцам и свирепо дорога… Лучшие бронзы — это нашего Эдуарда Бландли и Шнейдера из Москвы, Берто из Петербурга… Затем следуют изделия из сплавов, подражающие бронзе. Здесь первенствует Фаберже…».

Имя бронзовщика Эдуарда Бландли нам не приходилось встречать среди ведущих фабрикантов Москвы. Интересно, что в обзоре выставки из петербургских мастеров был отмечен преемник Ф. Шопена К. Берто. Это свидетельствует о том, что еще в 1890-х годах, бронза фабрики Шопена выделялась среди прочих экспонентов.

К сожалению, дальнейшую судьбу заведения Берто пока проследить не удалось. Судя по некоторым сведениям, почерпнутым из журнальных и газетных объявлений, фабрика существовала до 1917 года, но ассортимент изделий заметно сузился и ограничился более дешевыми изделиями из бронзы и ее дешевых заменителей.

Интересно отметить, что новый стиль «модерн», получивший в конце XIX — начале XX веков широкое распространение в мебели, фарфоре, тканях, стекле и ювелирных украшениях (Сазиков, Фаберже и др.) не оказал значительного влияния на продукцию бронзолитейных предприятий.